Авигдор Либерман - о Сирии, ХАМАСе, России и партии с русским акцентом. Видеоинтервью
В откровенном интервью в студии Вести-ynet министр обороны и лидер партии НДИ рассказал о главных угрозах Израилю, о пенсиях для репатриантов и о том, почему до сих пор жив Исмаил Хания
В преддверии Песаха министр обороны, лидер партии Наш дом - Израиль Авигдор Либерман побывал в студии Вести-Ynet. В откровенном интервью сайту и газете "Вести" он коснулся самых острых вопросов - положения в Сирии, отношений с Россией и ХАМАСом, пенсий для репатриантов и дал прогноз о судьбе "партии с русским акцентом".
Доверительность беседы подчеркивалась отсутствием галстука, а также анекдотом, который разрядил обстановку.
Угроза из Газы? По количеству ракет, терактов и пострадавших сейчас самое спокойное время с 1967 года
Ликвидация главы ХАМАСа Исмаила Хании? Давайте вернемся к этому вопросу к концу моей каденции
Отношения с Россией? Мы координируем те действия, которые направлены на защиту безопасности Израиля
Интервью без галстука: Авигдор Либерман отвечает на вопросы "Вестей"
- 30 мая прошлого года вы были назначены министром обороны Израиля. Как изменилась ваша жизнь за этот год?
- Во-первых, я хочу воспользоваться моментом и поздравить всех читателей с праздником Песах, праздником свободы, очень важным в еврейской истории.
Что же касается моей повседневной жизни – ну, наверное, чуть больше охраны, поскольку должность обязывает – министр обороны. Но на самом деле я уже много лет как привык ходить с охраной 24 часа в сутки – к сожалению, мы не Австрия. Я как-то встречался с тогдашним канцлером Австрии Альфредом Гузенбауэром. Он мне говорит: "Пойдем, посидим в баре". Я очень удивился, но мы поехали в бар, причем без охраны, только с его водителем, и тут он отправляет своего водителя домой. Я удивился: "А как ты доберешься домой?" Он отвечает: "Я же могу взять такси!" Мы еще не в той ситуации, когда у нас глава государства может отправиться домой на такси. К сожалению. Но я надеюсь, что когда-то мы тоже сможем увидеть премьер-министра, который ловит такси, чтобы добраться домой.
- Вот как раз давайте поговорим о безопасности. Жесткая линия, которую вы выбрали в отношении ХАМАСа, – она приносит свои плоды, программа сдерживания работает?
- Давайте посмотрим статистику. Если посмотреть на количество выпущенных по Израилю с 2016 года ракет, по количеству терактов, по количеству пострадавших в терактах – это самое спокойное время, отсчитывая с 1967 года. Я повторю: второе полугодие 2016 года по отношению к сектору Газы было самым спокойным с 1967 года.
- А вот в СМИ пишут, что вы обещали в течение 48 часов после вступления в должность уничтожить Исмаила Ханию…
- Во-первых, Хания большую часть времени предпочитает находиться вне сектора Газы. Во-вторых, я предлагаю, чтобы в конце моей каденции мы вернулись к этому разговору. А пока самое главное, что было достигнуто – это безопасность. Примем во внимание строительство "умного" забора безопасности на границе с сектором, дислокацию наших частей в этом районе, сделано очень и очень немало.
- Начальник генерального штаба ЦАХАЛа генерал-лейтенант Гади Айзенкот сказал, что туннели ХАМАСа не являются стратегической угрозой для Израиля. А что тогда стратегическая угроза?
- Сегодня настоящая стратегическая угроза для нашей страны – это прежде всего Иран с его ядерной программой, с его баллистическими ракетами, Иран, который поддерживает весь террор, направленный против Израиля. Надо понимать, что и Хизбалла, и ХАМАС, и "Исламский джихад" в принципе не могут существовать без иранской поддержки, без иранских специалистов и военных советников, иранских технологий и финансирования. Иран в 2016 году выделил миллиард долларов на террористическую деятельность, направленную против Израиля. Если завтра Иран решит прекратить финансирование Хизбаллы, то Хизбалла просто перестанет существовать, то же самое – с сектором Газы. Поэтому для нас стратегической угрозой является Иран, который неоднократно заявлял, что его главной целью является уничтожение государства Израиль. И это не теоретические угрозы: мы видели их стремление приобрести ядерное оружие и развивать арсенал баллистических ракет, тех ракет, которые достигают нашей территории.
- Вы знаете, в социальных сетях вас часто обвиняют в том, что вы "полевели". Это Либерман, который сказал, что строительство можно вести только в крупных поселенческих анклавах – и одновременно разрешил строительство шести тысяч единиц жилья на территории Иудеи и Самарии. Как это сочетается?
- Те, кто обвиняет меня в "детской болезни левизны" – помните?..
- А как же! Сдавали…
- Так вот, их позиция вписывается в рамки старого русского анекдота. У француза спрашивают: о чем ты мечтаешь? – У моего соседа есть молодая любовница, очень красивая, хочу такую же. У американца спрашивают: о чем ты мечтаешь? – У моего соседа есть шикарная новая машина, гоняет под 300 километров в час, хочу такую же. Задают тот же вопрос русскому. Тот отвечает: у моего соседа есть отличная корова, дает до 20 литров молока в день, так я хочу, чтобы она сдохла!
Те, кто обвиняет меня в социальных сетях – это в основном те люди, которым неймется: почему он, а почему не я? Или же те, кто честно отрабатывает свои левые доходы.
- То есть, это тот же Либерман, который говорил: "правее меня только стенка"?
- Знаете, я всегда стараюсь обращаться к здравому смыслу, а не к "правым" или "левым" позициям. Основная наша проблема в том, что люди ищут не результаты, а лозунги. Я из тех, кто предпочитает давать результат, а не заниматься сотрясением воздуха. Шесть тысяч единиц жилья! Последний раз такой размах строительства был, наверное, лет 30 назад.
- Вместе с тем новая администрация США, на которую возлагались такие большие надежды – она очень осторожно относится к строительству в поселениях.
- США – огромная держава, у которой много своих интересов и не всегда эти интересы полностью совпадают с нашими. Я восемь последних лет работал при предыдущей администрации и могу представить, какова была бы их реакция на эти 6000 единиц жилья. И по этому поводу я слышал критику – и от кого? - от лидера партии Еврейский дом Нафтали Беннета. У него сейчас праймериз в разгаре. При этом я что-то не услышал никакой критики ни со стороны лидеров поселенческого движения, ни от местного совета Иудеи и Самарии, ни от глав поселенческих анклавов – они как раз хорошо понимают, что мы сделали, понимают, что такое сегодня подписать разрешение на 6000 единиц жилья. Поэтому и тут обвинения продиктованы или личными соображениями, или конъюнктурными политическими интересами. А реально мы действительно сделали большой скачок вперед.
- Наши взаимоотношения с Россией, особенно в свете происходящего в Сирии?
- Мы стараемся координировать свою деятельность с Россией, поскольку она не угрожает Израилю, мы не угрожаем России, нам вроде бы делить нечего, так что мы координируем те действия, которые направлены на защиту безопасности Израиля. Не могу сказать, что всегда проходит очень гладко, но во всяком случае, до сегодняшнего дня нам удавалось решать все проблемы и, надеюсь, так будет и дальше.
- Внутренние наши дела… Не дай Бог, будут досрочные выборы – НДИ готова к этим выборам?
- Во-первых, я не вижу причин для досрочных выборов. Я пытаюсь для себя понять: кому они сейчас нужны? Государству Израиль они точно не нужны, у нас слишком много проблем, хватает угроз и на юге страны, и на севере страны, Иран и так далее. В коалиции явно никто не хочет досрочных выборов. В оппозиции, пожалуй, кроме Лапида, никто не хочет этих выборов. Так что, если смотреть реально, нет никаких причин для досрочных выборов.
Во-вторых, НДИ готова к этим выборам намного лучше, чем когда-либо. У нас сегодня небольшая, но хорошая команда – лучше меньше, да лучше! - и я уверен, что следующие выборы закончатся с совершенно другим результатом.
- Вот как раз по поводу команды: НДИ позиционирует себя как общеизраильская партия, или у нее секторальная направленность?
- Вы знаете, с первого дня основания партии в 1999 году мы определили свое место в политике как "израильская партия с русским акцентом", и до сих пор эту формулировку не меняем. Мы единственная партия, которая реально занимается проблемами русскоязычной общины. И это всегда можно проверить, взглянув на решение вопросов бюджета страны. Ни одна партия не занималась проблемами, связанными с русскоязычной общиной Израиля, кроме НДИ. Посмотрите на последние месяцы нашей деятельности на зимней сессии кнессета: и закон об охранниках, и закон о помощи демобилизованным военнослужащим-одиночкам – первый год армия им оплачивает аренду жилья. Все, что связано с гиюром в армии – "Натив". Иностранные паспорта для репатриантов из России через три месяца после приезда, не надо ждать год. Есть целый комплекс проблем, которые мы решаем, постоянно пробивая стеклянный потолок. Вот, к примеру, Роберт Илатов – нам впервые удалось пробить присутствие выходца из большой алии в комиссии по назначению судей. И у нас наконец есть русскоязычный судья.
- И тут я не могу не спросить вас по поводу пресловутой прибавки к пенсии в 31 шекель…
- Никто и никогда не выдвигал требование повышения пенсий в качестве ультиматума. Во-первых, есть люди, которые получают намного больше, чем 31 шекель. Мы выбили беспрецедентную сумму для решения этой проблемы – два миллиарда шекелей. Но когда ты делишь на 400 тысяч человек, все равно получается сумма небольшая. Но вот то, что люди не понимают – нам впервые удалось выстроить систему. А когда у тебя есть протоптанная дорожка, то дальше по ней шагать намного легче. И сейчас с каждым новым бюджетным годом эта сумма будет повышаться.
- А нет шанса сократить эти четыре года до двух?
- Есть шанс, и мы требуем этого от министра финансов, особенно вследствие профицита бюджета. Но повторю: мы впервые создали некую конструкцию. И больше всего времени ушло на то, чтобы выстроить эту траекторию, поскольку там и критерии, и Верховный суд, и бюджетный отдел, и министерство юстиции – все нас пытались запутать. Поэтому прорыв через эти препоны потребовал большого количества времени. Зато теперь с каждым годом эта сумма будет постоянно расти.
А вообще, это чисто человеческое свойство: люди никогда не довольны тем, что есть, они всегда хотят большего. И неважно, в Израиле дело происходит, в Норвегии или в США. Я помню, как-то разговаривал со своим приятелем, одним из лидеров консерваторов Норвегии. У них там шли бурные дебаты – недостаточно бюджета на здравоохранение! Это Норвегия, страна с самым высоким уровнем жизни в мире – и у них те же проблемы бюджета. Я сказал, наверное, 99% всех стран мира готовы поменяться с вами вашими проблемами. Тем не менее, люди всегда чем-то недовольны и хотят еще.
