Недавно меня спросили, что означает "ранение средней тяжести" - и я задумался, а не написать ли этом в своей колонке в "Вестях". Ведь в прессе мы часто видим сообщения о раненых с перечислением степени тяжести - легкая, средняя, тяжелая, критическая. Но что конкретно это означает? Как эти градации влияют на дальнейшую жизнь человека? Давайте разберемся.
В Израиле принято классифицировать раненых на четыре категории.
Легкое ранение: человек, который не находится в угрожающем жизни состоянии, не имеет шансов получить постоянную инвалидность или потерять орган. Вот примеры. Упал и сломал руку. Пуля пробила мягкие ткани бедра без повреждения крупных сосудов. Ударился головой, потерял сознание, на CT нет кровотечений, и так далее.
Ранение средней степени тяжести: человек нуждается в медицинской помощи, если ее не окажут, его жизнь в опасности. Например, кровотечение из крупной артерии. Его можно остановить - и дальше, с большой вероятностью, все будет в порядке.
К этой же группе относятся пациенты с большим риском постоянной инвалидности или с риском потери органа. Пациент, которому грозит ампутация ноги, потеря глаза, пациент с огнестрельным ранением живота, прошедший несколько операций на кишечнике и оставшийся с половиной того, что дал ему Создатель.
Тяжелое ранение: непосредственная угроза для жизни, когда необходимы сложные процедуры, чтобы пациент выжил. Шок, массивное переливание крови, множественные ранения конечностей и прочие безрадостные вещи.
Пациент в критическом состоянии (на иврите используется слово אנוש - ануш), безнадежный. Эти раненые, как правило, погибают, даже если им оказать всю возможную помощь и максимально быстро.
Иногда используют термин "очень тяжелое ранение" - и это что-то среднее между двумя последними категориями.
И я искренне желаю всем вам, чтобы вы и ваши родные и близкие никогда не знали ни этой терминологии, ни того, о чем я скажу ниже. Аминь.
А теперь я войду в очень сложные и неспокойные воды и расскажу немного о том, что, когда и как надо делать, если, не дай Б-г, вы получили известие о ранении. Впрочем, это относится и ко многим другим ситуациям, когда возникают интеракции между семьей госпитализированного и больницей.
Во-первых, с вами обязаны говорить. Как только медики закончат необходимые и неотложные манипуляции, родственники пациента должны быть проинформированы. Это может сделать соцработник, медсестра или медбрат, и говорить с родными обязан доктор, который ответственен за лечение в данный момент. С докторами непросто, это не всегда случается так скоро, как семье хотелось бы, но право родственников знать, что происходит, каков прогноз и каковы планы.
Здесь и дальше, когда я пишу "родственники", я имею в виду супруга или супругу, детей и родителей. Формально двоюродные братья, племянники, друзья и даже невесты и женихи родственниками, которым мы (медики) обязаны сообщать информацию о пациенте, не считаются. Неформально - кто же откажет невесте или подруге раненого солдата знать о нем, если мы уверены, что это действительно невеста или подруга. Но семья, родственники, должны сказать об этом персоналу.
Я очень рекомендую выбрать одного-двух наиболее доступных, вменяемых и ответственных людей и сделать их "связными" между семьей и медиками, потому что невозможно физически, а зачастую невозможно по закону рассказывать всем по очереди одно и то же и делиться интимными подробностями пациента.
Я очень рекомендую наладить связь с соцработником отделения, где находится пациент и, если он не в сознании и не может принимать решения относительно своего здоровья, назначить ответственного в семье за принятие решений за пациента. Как правило, для этого соцработник найдет вас сам. Как правило, в больнице есть соцработник, которого можно вызвать из дома в любое время, если это нужно, но разрешение иногда можно получить только в рабочие часы.
Сегодня получение такого разрешения - очень быстрая процедура, и решения в большинстве случаев может принимать администрация больницы. Разумеется, по закону в угрожающих жизни ситуациях подписей трех врачей достаточно для проведения любой процедуры. Разумеется, если есть время и возможность, с семьей раненого поговорят и все объяснят. Тем не менее, если в семье есть конкретный ответственный за принятие решений, это экономит нервы, время и силы.
Если ваш раненый госпитализирован в реанимации, чаще всего вход туда для родственников закрыт. Нет смысла дежурить у дверей. Если случится что-то ужасное, вы не сможете помочь. О любых новостях вам сообщат. Если надо приехать, вам позвонят. Помните: при благоприятном прогнозе вам понадобятся силы на забег на очень длинную дистанцию. Экономьте их.
Есть смысл задавать вопросы, есть смысл обсуждать варианты лечения с докторами, есть смысл просить дополнительное мнение, если вы считаете, что человека лечат неправильно или недостаточно, или что лечащий персонал зашел в тупик. О консультанте надо договориться с отделением, где госпитализирован ваш человек. Запретить вам не могут. Но для консультанта должны подготовить документы, он может просто не знать программу, с которой работают в вашей больнице, и он не должен часами рыться в истории болезни, чтобы найти то, что можно найти за минуту. Если консультант готов приехать без предупреждения, внезапно, это не ваш консультант. Если консультант скажет что-то новое, это хорошо. Если скажет, что все в порядке, это, в общем, тоже хорошо.
Надо интересоваться состоянием вашего пациента, надо читать популярную литературу и думать над происходящим. Нет смысла и просто плохо быть нудным, пять раз в день звонить и спрашивать, нет ли чего-то нового, интересоваться, почему утром была температура 37,4, а вечером 37,8. Нет смысла соревноваться с докторами в знании предмета, это как бежать наперегонки с гоночной машиной. Но есть смысл задавать вопросы, высказывать сомнения и (внимание, израильтяне, это важно!) слушать ответы.
Нет смысла сдавать кровь для вашего раненого, ему непосредственно это не пойдет, но есть смысл просто сдать кровь на станции скорой помощи, если вы по состоянию здоровья подходите для этого. Особенно, если у вас группа крови О. Особенно, если отрицательная.
Нет смысла требовать любой ценой перевода вашего пациента в другую больницу. Даже если она вам больше нравится или ближе к дому. Во-первых, транспортировка пациента в тяжелом состоянии - задача непростая и иногда опасная. Человека можно таким образом просто убить. Во-вторых, если в той больнице, где находится пациент, нет чего-то жизненно нужного, и это нужное нельзя привезти к нему, больница сама заботится о транспортировке. А вот переводить кого угодно куда угодно по вашему желанию никто не обязан. И вам придется самим заботиться о правильном (два раза подчеркнуто) транспорте. Потому что не любой амбуланс даже с доктором максимально безопасен и профессионален.
Есть смысл смотреть вперед и думать, что будет дальше. Мы привыкли из кино и литературы, что вот человек был прооперирован, а в следующем кадре и следующей главе он здоров. В жизни дистанция до следующего кадра может занимать месяцы, а дорога туда пролегать через боль, страдания и (да) ошибки. Когда я разговариваю с семьями пациентов, я часто сравниваю будущее с пилой. Есть зубья, то есть подъемы и спады, и это нормально. Важно, куда направлен вектор - вверх или вниз. Хорошие новости, как правило, случаются медленно, плохие - быстро, и терпение - одна из самых важных вещей.
Важно наладить нормальные взаимоотношения с лечащим персоналом, я не к тому, чтобы приносить конфеты и шоколад. А к нормальному общению на уровне глаз, с пониманием, с обоюдным желанием помочь, но без истерик и взаимной нервотрепки. И я знаю, что это не всегда и не со всеми возможно - не со всеми медиками, не со всеми пациентами, не со всеми родственниками.
Важно думать о правильной физиотерапии, о правильном питании (это не диета из интернета, а общение с диетологом в больнице), важно иногда быть злым и заставлять вашего пациента работать с физиотерапевтом через "не могу", если он сам не понимает, как это важно. Важно, если все хорошо, думать о правильном месте для реабилитации заранее и, нет, это не "они позаботятся" и не "армия направит", а планировать, куда, как и почему. И "ближе" - это самый неважный фактор, на самом деле.
Иногда важно думать о психологе и посттравме (а найти хорошего психолога труднее, чем кажется), и о лекарствах иногда тоже важно думать потому, что нет ничего постыдного в лекарствах. Они как костыли - без них не встанешь и не пойдешь. А не пойдешь - всю жизнь просидишь в кресле у окна. Важно думать о правильном сне, правильном обезболивании, важно думать о многих вещах.
Хорошо, когда ни мы, ни наши близкие не попадают в категории раненых. И когда нам не приходится спрашивать у докторов, тяжелое это ранение или средней тяжести. Но если такое случится, надеюсь, этот текст немного поможет вам понять, что правильно делать, а что - нет.