В суде над премьер-министром Биньямином Нетаниягу во вторник, 3 июня, начинается этап перекрестного допроса. Ожидается, что он может продлиться целый год, то есть будет вдвое больше, чем прямой допрос, в ходе которого подсудимый отвечал на вопросы своего адвоката Амита Хадада.
Прямой допрос начался 10 декабря и растянулся на 29 заседаний. Для перекрестного допроса потребуется не менее 50 заседаний, так что его завершение можно ожидать лишь в 2026 году. Вести допрос будут представители прокуратуры адвокаты Йегудит Тирош и Йонатан Тадмор.
С точки зрения прокуратуры, это, по сути, последняя возможность "спасти" обвинение во взяточничестве по делу 4000, после того как судьи объявили, что оно разваливается из-за показаний государственного свидетеля Шломо Фильбера, бывшего гендиректора министерства связи.
В деле 4000, напомним, Нетаниягу обвиняется во взяточничестве и злоупотреблении доверием. В ходе перекрестного допроса обвинение попытается доказать, что премьер-министр лично поручил Шломо Фильберу действовать в интересах Шауля Аловича, бывшего владельца компании "Безек", взамен получив "особое отношение" на сайте Walla. Это и есть элемент взятки, причем с юридической точки зрения важно именно то, что Нетаниягу получил, а не то, что дал взамен.
Во время прямого допроса Нетаниягу был последователен в своих показаниях, утверждая, что не было никакой договоренности с Аловичем о медийном освещении в обмен на регуляторные решения в его пользу. Более того, премьер заявил, что просил Аловича "разнообразить контент" на сайте Walla, о чем просил и других владельцев СМИ.
Премьер-министр отвергал все выдвигаемые против него обвинения, а предыдущие свидетели, такие как его бывший пресс-секретарь Нир Хефец, не смогли доказать обратного.
Прокуратура также попытается укрепить утверждение о "встрече-инструкции" между Нетаниягу и Фильбером, которое сильно пострадало в показаниях последнего, а также другие обращения Нетаниягу к Фильберу по поводу "Безека", указанные в обвинительном заключении. Если это не удастся, невозможно будет связать действия Фильбера с Нетаниягу, даже если первый, как гендиректор министерства связи, действовал в интересах "Безека" вопреки профессиональным рекомендациям и в нарушение порядка. Это самый сложный вызов для Йегудит Тирош - главного обвинителя по делу 4000.
В своих показаниях Нетаниягу рассказал, что Алович - "испуганный правый" и что он не верил, что сможет реально изменить что-либо на сайте Walla. По словам премьер-министра: "Моя основная просьба была - измени эту практику".
Алович ответил: "Обращайся ко мне, когда захочешь". Таким порядком издатели обычно решают жалобы публичных лиц. Нир Хефец утверждал в показаниях, что Нетаниягу говорил ему: "По любому вопросу - обращайся в Walla".
В деле 1000 показания Нетаниягу не добавили много нового. Линия защиты уже была ясна из перекрестного допроса Хадас Кляйн (личной помощницы бизнесменов Арнона Мильчена и Джеймса Пакера), и премьер-министр в основном выдвигал контраргументы в ходе своих показаний. В этом деле, напомним, есть два направления. Более известное - это подарки и выгоды, которые Нетаниягу получал от Милчена и Пакера, и менее известное – действия, которые Нетаниягу совершал для Милчена, используя свои полномочия как премьер-министра и министра связи.
Нетаниягу подробно описал в своих показаниях, насколько он и Милчен близкие друзья: "Это друг, как брат, есть даже вещи, в которых мой брат не участвовал, а Милчен присутствовал", - утверждал он.
Однако эта дружба не оспаривается, наоборот - с ее помощью прокуратура пытается доказать действия, которые Нетаниягу совершал для своего друга Милчена. Одно из них - отправить Фильбера консультировать бизнесмена по поводу слияния телекоммуникационных компаний "Кешет" и "Решет". Нетаниягу и Хадад утверждали, что у Фильбера не было ни знаний, ни полномочий заниматься этим вопросом.
Можно предположить, что адвокат Тадмор, обвинитель по делам 1000 и 2000, спросит Нетаниягу, знал ли он, что у Фильбера нет необходимых знаний и полномочий, когда отправил его к Милчену. Ответ, конечно, отрицательный, поэтому он и отправил его, думая, что тот сможет помочь.
Из показаний Кляйн можно заключить, что защите Нетаниягу удалось уменьшить объем выгод, указанных в обвинении. Что касается количества сигар и шампанского, в ходе допроса было показано, что по крайней мере сначала Милчен покупал разные виды сигар, а не только те, которые любит Нетаниягу. Нетаниягу ответил, что вообще не курит эти сорта, и добавил: "Может быть, когда-то курил". Можно предположить, что Нетаниягу повторит это и на перекрестном допросе прокуратуры.
Распространенная линия защиты среди обвиняемых - убедить судей, что их действия не были обусловлены личным мотивом, интересом или целью, а совершались ради чего-то другого. Среди публичных лиц этот аргумент еще более распространен, ведь их задача - продвигать общественные интересы, и можно убедить судей, что эти действия были направлены на общественное благо. Это и есть основная линия защиты Нетаниягу в делах 2000 и 4000. Он фактически атакует ключевой пункт, и если он будет заблокирован – все остальные аргументы обвинения также пострадают.
Важный момент, на котором Нетаниягу акцентировал внимание в своих показаниях, - что он никогда не давил на владельцев СМИ, таких как Арнон Мозес (издатель "Едиот ахронот") и Шауль Алович, чтобы улучшить освещение в свою пользу, а лишь стремился сбалансировать СМИ в пользу правых - то есть для правых читателей, а не для себя лично. Он объяснил, что его не волнует, когда его критикуют, а волнует, когда критикуют правую позицию и политику, потому что это мешает их продвижению в обществе. Он также пояснил, что это соответствует его экономической повестке свободного рынка, в том числе для мнений.
Для судьи Ривки Фридман-Фельдман, которая представляет религиозно-национальный лагерь, утверждение Нетаниягу о "левой прессе", вероятно, не чуждо и, возможно, даже убедительно. На перекрестном допросе прокуратуре придется доказать, что интерес Нетаниягу при встречах с Аловичем и Мозесом был все же личным. Если судьи убедятся, что действия Нетаниягу были ради общества и правых и у него не было личного интереса и выгоды - дистанция от уголовной ответственности увеличится.
На прошлой неделе Нетаниягу заявил, что Нафтали Беннет и Авигдор Либерман "вообще не правые". Возникает вопрос: кто же тогда "правые", которых Нетаниягу хотел поддержать во встречах с Аловичем и Мозесом? Возможно, терминология Нетаниягу на встречах с Аловичем (дело 4000) и Мозесом (дело 2000) была "для правых", но, по мнению Нетаниягу, единственный настоящий правый - это он сам.
Можно предположить, что на перекрестном допросе прокуратура поднимет этот вопрос и попросит Нетаниягу назвать еще одну ключевую политическую фигуру кроме него самого, которая тоже "правая", и спросит, обсуждал ли он освещение этой фигуры с Аловичем и Мозесом.
Прокуратура также сможет предъявить Нетаниягу эпизод от 26 августа 2015 года, указанный в обвинении, когда он через Фильбера отправил Аловичу конверт с подборкой негативных статей, чтобы доказать левую предвзятость сайта Walla. Эти статьи, по показаниям, были направлены против Нетаниягу лично.
В деле 2000 у прокуратуры есть то, чего нет в других делах: запись ключевого эпизода обвинения - одной из встреч между Нетаниягу и Мозесом, на которой издатель сказал Нетаниягу, что "сделает его премьер-министром", а Нетаниягу ответил ему в похожем духе. Обеим сторонам сложно объяснить эту запись.
Нетаниягу утверждал, что ему не предлагали взятку и вообще ничего не предлагали, а он не верил в намерения Мозеса. Адвокат Тадмор может спросить: "Если так, если не было доверия, зачем вы встречались снова и снова? Чего вы ожидали от этих встреч?"
Показания Нетаниягу сопровождались многочисленными словесными стычками между обвинением и защитой, а также между Нетаниягу и представителями прокуратуры. До сих пор не было прямого диалога между прокуратурой и самим Нетаниягу.
На перекрестном допросе впервые будет прямой контакт между Нетаниягу и его обвинителями, которые вели расследования и дела против него - контакт, который до сих пор происходил только через его адвокатов или следователей полиции. Теперь на перекрестном допросе представители прокуратуры Тирош, Тадмор и Алон Гильдин будут напрямую обращаться к Нетаниягу. И он будет отвечать.