Время наступления шабата, 28 февраля: Иерусалим - 16:56, Тель-Авив, Центральный округ, Ха-Шарон и Шфела - 17:16, Хайфа - 17:06, Цфат, Тверия - 17:04, Хеврон - 17:04, Ариэль - 17:06, Беэр-Шева - 17:18, Эйлат - 17:09.
Время исхода шабата, 1 марта: Иерусалим - 18:13, Тель-Авив, Центральный округ, Ха-Шарон и Шфела - 18:15, Хайфа - 18:14, Цфат, Тверия - 18:12, Хеврон - 18:11, Ариэль - 18:13, Беэр-Шева - 18:15, Эйлат - 18:15.
Время наступления и исхода шабата, 28 февраля - 1 марта, в некоторых городах диаспоры: Москва - 17:44 (исход - 18:59), Санкт-Петербург - 18:06 (19:28), Киев - 17:20 (18:28), Минск – 18:27 (19:40), Прага - 17:25 (18:33), Берлин - 17:26 (18:36), Париж - 18:15 (19:21), Лондон - 17:21 (18:31), Нью-Йорк - 17:28 (18:28), Лос-Анджелес - 17:31 (18:27), Торонто - 17:47 (18:49).
Недельная глава "Трума": как спасти целый мир
Тора уделяет описанию храмовой утвари много места. И не в одной, а в целых пяти главах. Почему? Наши мудрецы утверждают, что храмовая утварь имела и имеет значение, намного превышающее ее простой функциональный смысл. В соответствии с Кабалой, в устройстве этой утвари содержатся намеки на устройство мира и многие духовные тайны. Например, в нынешней недельной главе описывается Ковчег завета, где хранились скрижали.
"И пусть сделают ковчег из дерева шиттим: два локтя с половиною длина его и полтора локтя ширина, и полтора локтя высота его…И положи в ковчег Откровение, которое Я дам тебе. И сделай крышку из чистого золота: два локтя с половиною длина ее и полтора локтя ширина ее. И сделай двух ангелов из золота; чеканной работы сделаешь их на обоих концах крышки. Из самой крышки сделайте ангелов на обоих краях ее. И будут ангелы с распростертыми вверх крыльями покрывать крыльями своими крышку, а лицами своими друг к другу... И положи крышку на ковчег сверху; а в ковчег положишь Откровение, которое Я дам тебе".
То есть Ковчег состоял из двух частей: покрытого золотом ящика из акации, в котором находились скрижали, и крышки с ангелами. Ковчег был самым святым атрибутом Храма. Когда еврей находился в диаспоре, он молился в сторону Земли Израиля, в Земле Израиля он молился в сторону Иерусалима, в Иерусалиме он молился в сторону Храмовой горы, на Храмовой горе он молился в сторону Святая святых, в Святая святых он молился в сторону Ковчега. И это не случайно - Ковчег являлся антенной, связывавшей евреев со Всевышним. Именно от ангелов на крышке Ковчега Моше 40 лет слышал голос Всевышнего.
Рамбам (Маймонид) и Раши считали, что ящик со скрижалями символизирует Тору, ангелы - евреев. По их мнению и по мнению большинства комментаторов, такая структура Ковчега указывает: в мире есть две святые и неизменные вещи - Тора и еврейский народ. И связь Всевышнего с евреями осуществляется через Тору.
Поэтому Любавичский Ребе Менахем-Мендл Шнеерсон учил своих хасидов: всегда помните главный принцип - ничего не потеряно. Даже если вы видите, что кто-то из евреев ушел далеко от своего народа и от своей культуры, в нем есть божественная душа, которая неизменна и связана со Всевышним. К ней и следует обращаться.
Пророк Элиягу как-то сказал: "Евреи - дети Всевышнего, Он хочет, чтобы они были связаны с Ним, и для этого дал им Тору. И я не знаю, кто более важен, кто более свят, кто был создан ради кого". В другом месте пророк Элиягу говорит: "Я считаю, что ради евреев". С этим перекликается и комментарий Раши на первую фразу Торы, в котором тот, основываясь на Кабале, утверждает: "Мир был сотворен ради евреев". Основатель хасидизма Бешт считает, и этой же точки зрения придерживается Любавичский ребе Менахем-Мендл Шнеерсон, что, даже если еврей уходит очень далеко от своего народа, эта святость, то есть его связь с Торой, глубока и неизменна. Поэтому даже к такому еврею надо относиться соответствующим образом.
В одной из своих книг Исраэль-Меир Лау, бывший главный раввин Израиля, описывает историю, произошедшую в начале 90-х годов прошлого века. Как-то в раввинский суд, председателем которого был рав Лау, пришел новый репатриант из Советского Союза. И несмотря на полное отсутствие документов потребовал, чтобы его записали евреем. В качестве доказательства он привел свидетеля, присутствовавшего на его обрезании и знакомого с его матерью, находившейся в Москве и не собиравшейся ее покидать. Свидетель рассказал, что она - врач, заведует хирургическим отделением больницы, всю жизнь была убежденной коммунисткой. Тем не менее, с риском потерять высокую должность она тайно сделала своему единственному сыну обрезание. В годы войны она очень тяжело работала и спасалась от нервного срыва, выкуривая в день пачку папирос. Заканчивая пачку, она всегда откладывала в сторону последнюю папиросу. Раз в году, перед праздником Песах, она отдавала этому свидетелю скопленные 365 папирос. Он продавал их на рынке, покупал муку и делал несколько листиков мацы, которые она съедала в пасхальную ночь. Рав Лау позвонил этой женщине в Москву и сказал ей: "Я Песах отмечаю одну ночь в году, а ты отмечала его 365 дней. И ты, которая внешне так далеко ушла от иудаизма, на самом деле ближе к нему, чем я - главный раввин Израиля".
Каждый, читающий эти строки, вспомнив свое окружение в СССР, может найти в нем кого-то с подобной историей. В моей ассимилированной советской семье инженера и учительницы была бабушка, постившаяся в Йом-Кипур и устраивавшая на Песах обед с мацой. Купить эту мацу она отправляла меня в синагогу, и я приносил ее в наволочке - в Одессе почему-то именно так носили мацу из синагоги. Возвращаться к культуре и вере своего народа я стал в немалой мере благодаря бабушке. У всех в семье были такие или бабушка, или дедушка. Мой приятель, известный израильский русскоязычный журналист, рассказывал, как его мать тряслась от страха, когда дедушка ежедневно по утрам молился у окна их домика, завернувшись в талит. Боялась мать не зря, домик находился в гарнизонном городке на Урале, где отец журналиста служил военным врачом. Кто знает, чтобы произошло бы, увидь кто-нибудь в окне квартиры офицера Советской армии еврея в талите и тфилин. Но дедушка настаивал и молился, чем произвел на маленького внука такое впечатление, что тот со слезами на глазах рассказывал мне об этом 60 лет спустя.
Урок для нас из этой недельной главы таков: даже в самых горячих еврейских спорах нужно помнить - мы близкие души, ради которых создан мир. Не случайно в иудаизме есть правило - "Спасший одну душу как будто бы спас целый мир".
Комментарий основан на цикле лекций, прочитанных равом Ш-З. Ашкенази в 2012–2024годах
Порядок зажигания свечей в шабат
Считается великой мицвой и ответственностью почитать шабат зажиганием свечей примерно за 20 минут до захода солнца в пятницу вечером. В силу особой святости Иерусалима свечи там зажигают за 40 минут до захода.
Эта уникальная заповедь, возложенная на еврейских женщин, богата смыслом и значимостью. Ибо сказано в книге "Зоар": "И если она будет зажигать субботние свечи с радостью в сердце, она принесет мир в свой дом и удостоится детей, которые озарят мир светом Торы, и этим принесет мир на землю и долголетие своей семье!"
Свечи зажигают в той комнате, где устраивают трапезу. Зажигают как минимум две свечи, но во многих общинах принято добавлять по одной свече за каждого ребенка. Свечи должны гореть до конца трапезы или по крайней мере не менее полутора часов. Если они погасли прежде времени, их, разумеется, нельзя зажигать снова. Лучше иметь отдельные подсвечники для субботних и праздничных свечей.
Принято, что каждая из присутствующих женщин зажигает свечи, но допустимо, если одна из них делает это от имени всех. Женщина сначала зажигает свечи, а затем, прикрыв ладонями глаза, произносит благословение. Принято, чтобы, произнеся благословение и еще не открыв глаза, женщина произносила короткую произвольную молитву о благополучии семьи.
Благословение на зажигание свечей в шабат
Благословен Ты, Господь Бог наш, Владыка вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам зажигать субботние свечи!
Барух Ата Адонай Элоhэйну Мелех hа-олам ашер кидшану бе-мицвотав ве-цивану леhадлик нер шель шабат.