Казалось бы, прав глава правительства Биньямин Нетаниягу, настаивая на продолжении войны до полной победы. Но все не так просто. Представим себе гипотетическую ситуацию, согласно которой Израиль вообще бы не стал объявлять войну ХАМАСу после "черной субботы" 7 октября. Ведь в этом случае мы могли бы сохранить жизни сотен бойцов, павших в Газе, предотвратить открытие второго фронта в Ливане, избежать международной изоляции и экономических потерь.
Но такой вариант - и абсолютно справедливо - даже не рассматривался. Израиль решил ответить. И ответить максимально жестко. С надеждой, что победа скрасит ту высокую цену, которую придется заплатить.
Победит - да. Но как? У Израиля по сути были три возможности. Первая, которая и была принята без всякого обсуждения, - военное давление. Мы исходили из убеждения, что поскольку ЦАХАЛ сильнее ХАМАСа, то победа гарантирована.
Примерно так же рассуждали американцы, ввязываясь в войну во Вьетнаме. Глава Пентагона Роберт Макнамара, проанализировав таблицы соотношения сил, пришел к выводу, что американская огневая мощь в несколько раз превышает возможности противника, а посему победа США - практически в кармане.
Тем же вирусом высокомерия были заражены главы нашего государства и армии в октябре 2023 года. Мы не оценили должным образом возможности врага, обладавшего огромными запасами оружия и боеприпасов, а также его способность вести партизанскую войну мелкими группами, даже когда центральная военная система разрушена. И главное - мы не приняли во внимание опасность, исходящую от диверсионных туннелей ХАМАСа, и того, как это "метро террористов" меняет правила игры.
Но если уже было принято решение использовать стратегию военного давления, то требовалось последовательно ее придерживаться. На деле все вышло не так. Израиль действовал мощно только в первые месяцы войны. Потом началось американское давление, обвинения в слишком больших потерях среди гражданского населения - и ЦАХАЛ встал. Перерывы между боевыми действиями ЦАХАЛа на севере сектора и в Хан-Юнесе, и далее - между Хан-Юнесом и Рафиахом - были неоправданно долгими. При полном игнорировании одного из главных принципов войны - ее непрерывности и поступательности. Так победить нельзя.
Вторая возможность, имевшаяся у Израиля, - блокада Газы. Мы могли взять под контроль границу между Египтом и Газой (Филадельфийский коридор) уже в первые недели войны и предотвратить любые контрабандные поставки горючего и оружия в сектор. Это бы помогло реализовать существенное преимущество Израиля в войне. Но этого не произошло.
Ихье Синвара (главаря ХАМАСа в Газе) не интересует статистика погибших, но он не смог бы остаться равнодушным, если бы Израиль отрезал Газу от продовольствия и питьевой воды. Более того, с помощью такой стратегии мы могли бы победить относительно быстро, сократив потери не только с израильской стороны, но и с палестинской.
В этой связи можно вспомнить гражданскую войну в Америке, когда генералы Грант и Шерман привели север к победе, заставив голодать жителей юга - также американских граждан. Генералы считали, что это будет самым эффективным способом вести войну, и это сохранит жизни многим людям с обеих сторон.
Через 70 лет после смерти Шермана американцы назвали в его честь танк, использовавшийся во Второй мировой войне, а его портрет до сих пор украшает 50-долларовую купюру.
Еще одним лидером, придерживавшимся схожей стратегии, был Уинстон Черчилль, решивший предотвратить поставки продовольствия жителям Франции и Нидерландов, казалось бы - гражданам дружественных стран. Такая стратегия, по его мнению, была важным шагом к завершению войны.
Да, мы не можем однозначно соотносить свои действия с историческими примерами. Но такая стратегия не только возможна, но и моральна, и эффективна в условиях, когда противоборствующая сторона открыто нарушает правила войны.
Как вариант, мы могли бы осуществить полную блокаду северной части Газы, обеспечив гуманитарные коридоры для гражданского населения и в определенный момент полностью запретив поставку продовольствия в тот район. Такие действия обречь врага (а не гражданское население) на голодную смерть полностью отвечают правилам ведения войны. На протяжении истории большинство капитулировавших армий делали это не из-за недостатка боеприпасов, а потому что у них заканчивались продовольствие и вода.
Третья возможность должна была включать международное давление. Полгода назад, захватив северную часть Газы, мы могли бы удовлетворить американо-арабскую просьбу и позволить ввод арабских сил в этот регион, который бы создал альтернативу власти ХАМАСа. Как известно, мы однозначно отвергли такую идею.
Война - жестокая и скверная штука, однако тот, кто идет на войну, понимает, что иных вариантов нет. Он не только должен знать, как победить, но должен быть в состоянии убедить союзников (в нашем случае - американцев) в том, что его стратегия верна.
После поражения 7 октября и после неуспешной кампании в Газе мы сами не оставили себе выбора. Мы должны принять условия обменной сделки, включая самое неприятное ее последствие - завершение войны.
Кажется, что мы очень близки к еще одной полномасштабной войне, на этот раз - на севере страны. У нас остается лишь два варианта: первый - сражаться (только) с Хизбаллой. Второй - объявить войну государству Ливан. Будем надеяться, что кабинет примет решение, прежде чем отдаст приказ ЦАХАЛу идти в атаку.
Автор - генерал-майор запаса, в прошлом начальник Оперативного управления генштаба ЦАХАЛа и Совета национальной безопасности
Полный текст на иврите - здесь