Куда подевался верховный лидер? Таким вопросом задаются многие жители Ирана, однако ответа нет. Об этом в четверг, 26 июня, пишет The New York Times, полагая, что за исчезновением Али Хаменеи стоит нечто большее, чем просто опасения за свою безопасность.
Автор статьи Фарназ Фассихи подчеркивает, что аятолла не появлялся на публике уже неделю. Он не делал никаких официальных заявлений, не публиковал записанных видео, отсутствовал на "параде победы" в Тегеране. Иранцы теряются в догадках. Причем до такой степени, что вопрос начинает звучать даже с экранов телевизора.
"Люди очень беспокоятся о верховном лидере, — сказал ведущий иранского ТВ представителю офиса аятоллы Али Хаменеи 25 июня. - Можете ли вы рассказать нам, как он?"
Но Мехди Фазаэли, доверенное лицо Хаменеи, не дал прямого ответа. Он лишь сказал, что тоже получил множество запросов. И загадочно добавил: "Мы все должны молиться".
По словам иранских источников, верховный лидер все это время скрывается в бункере, воздерживается от связи, даже электронной, опасаясь покушения.
Мохсен Халифе, главный редактор ежедневной газеты "Ханеман", написал, что "многодневное отсутствие верховного лидера заставило всех нас, кто любит его, очень беспокоиться". Признавая возможность, которая две недели назад казалась бы немыслимой, Мохсен Халифе добавил, что если бы Али Хаменеи был мертв, его похоронная процессия была бы "самой славной и исторической".
В статье напоминается, что аятолла Хаменеи имеет последнее слово во всех крупных государственных вопросах. Как от главнокомандующего вооруженными силами от него ожидалось бы одобрение любого военного решения - от атаки на американскую базу и до соглашения о прекращении огня с Израилем. Принимал ли участие Хаменеи в выработке этих решений? Ответа нет.
Публичное молчание привело к волне спекуляций и сомнений: продолжает ли он руководить страной? Ранен ли он, болен и жив ли вообще?
►Соображения безопасности и политика
Хамзе Сафави (Hamzeh Safavi), политический аналитик и сын генерала Ихьи Сафави, командира КСИР и главного военного советника Али Хаменеи, сказал в интервью NYT об опасении, что Израиль все еще может попытаться ликвидировать рахбара (верховного лидера), даже во время прекращения огня. Поэтому, сказал он, применяются "крайние протоколы безопасности, включая ограниченный контакт с внешним миром".
"Формируется прагматичный взгляд на управление страной из этого кризиса, — сказал он. - В том числе путем расширения полномочий других лидеров, таких как президент Масуд Пезешкиан".
Тем не менее, как подчеркивается в статье, даже близкие сторонники Хаменеи не могут чувствовать, что Иран одержал победу в войне против Израиля, пока не увидят или не услышат это от верховного лидера.
Четыре высокопоставленных источника в Тегеране сказали, что в отсутствие верховного лидера политики и высшие офицеры формируют альянсы и борются за власть. У этих фракций разные взгляды на то, как Иран должен двигаться вперед со своей ядерной программой, переговорами с Соединенными Штатами и противостоянием с Израилем.
Фракция, которая, похоже, имеет преимущество в данный момент, выступает за умеренность и дипломатию. Она включает Пезешкиана, который публично сигнализировал о своей готовности вернуться за стол переговоров с Соединенными Штатами.
Иранское правительство тем временем пытается оседлать волну националистического пыла, который возник в ответ на разрушительные авиаудары Израиля. Противостоит этому курсу фракция консерваторов, возглавляемая влиятельным политиком-ястребом Саидом Джалили. Он публично критикует президента и его министра иностранных дел, ставя под сомнение легитимность того, что называется "неожиданным прекращением огня", и осуждая любое возвращение к ядерным переговорам с США. Опирается Джалили на поддержку наиболее радикальных функционеров КСИР.
План Ирана относительно поврежденных ядерных объектов остается самым сложным вопросом. И министр иностранных дел Аббас Аракчи, и глава Организации атомной энергии Ирана Мохаммад Эслами сказали в интервью местным новостным СМИ, что Иран восстановит и возродит свою ядерную программу и продолжит обогащение урана.
Санам Вакил, директор по Ближнему Востоку и Северной Африке в исследовательском центре Chatham House, сказала, что отсутствие Али Хаменеи - "признак того, что лидеры Ирана крайне осторожны и заботятся о безопасности".
"Если мы не увидим Хаменеи к Ашуре, важной религиозной процессии для мусульман-шиитов, отмечаемой в Иране в начале июля этого года, - сказала Санам Вакил, -это плохой знак. Он должен показать свое лицо".